Сдалась ему эта столица — и в родном Курске достопримечательностей хватало. Но он — Александр Гончаров — очертя голову метнулся в Москву не для хождения по музеям: он приехал в столицу после хождения по мукам в родном городе, чтобы хоть кому-нибудь пожаловаться.
Пожаловаться не на жизнь, а на две самые главные “достопримечательности” Курска, претендующие на включение их в экскурсионный маршрут наряду с Казанским собором, — местную ГАИ и суд…
Кому шиш, а кому и гашиш…
Повинуясь взмаху светящегося жезла, в тот злополучный вечер 31 октября Гончаров подрулил к обочине и остановился. В кромешной темноте инспектор ДПС Золотарев (как потом будет указано в материалах дела) узрел расширенные зрачки водителя и присвистнул: а ты, мол, братан, похоже, ширяешься…
Уверенный в своем абсолютно безгрешном состоянии, Гончаров выразил готовность дунуть в алкотестер прямо здесь же, но Золотарев только ухмыльнулся: на вас, мол, алкоголиков и наркоманов, приборов не напасешься. И доставил Гончарова к дежурному врачу-наркологу Рыльской центральной больницы.
Алкотестера не нашлось и у врача-нарколога Подлевских, а потому она подсунула Гончарову баночку и скомандовала: брызни!
В наполненную баночку Подлевских опустила тест-полоску и крепко задумалась, ибо показания полоски оказались для нее непостижимы: инструкция по применению тестов была сочинена на иностранном, не доступном для понимания нарколога языке.
— А что тут думать! — махнула рукой Подлевских. — Марихуана — и точка!
Не мешкая, Гончаров отправился к врачу-наркологу Курской областной больницы и по собственной инициативе прошел полное обследование на состояние опьянения, расставшись и с выдыхаемым воздухом, и с мочой.
Заключение Курской областной больницы вселило уверенность, ибо врач-нарколог установил: как минимум в последние 25 дней Гончаров наркотики не употреблял.
А спустя неделю Александра Николаевича Гончарова снова остановили все те же сотрудники ДПС. И — какое странное стечение обстоятельств! — снова заподозрили в употреблении наркотиков и — это уже судьба! — доставили к тому же врачу Подлевских.
Универсальный тест на наркотики — это уже был злой рок — опять показал состояние наркотического опьянения.
— Что мы там тебе писали в прошлый раз? — напрягла извилины Подлевских. — Марихуана? Теперь будет героин…
Спустя месяц мировой судья судебного участка №1 города Рыльска и Рыльского района некто Орехов, рассмотрев с грехом пополам материалы дела, “приговорил” Гончарова к лишению права сидеть за “баранкой” по причине управления транспортным средством в состоянии наркотического опьянения…
Сообразили грех на троих…
Ни в первой, ни во второй истории сотрудники ДПС не предложили Гончарову пройти освидетельствование на месте, прежде чем направлять к врачу. Между тем отсутствие у них алкотестеров не могло явиться основанием для направления к наркологу, ибо постановление кабинета министров №475 “Об утверждении Правил освидетельствования…” такого основания, как отсутствие у сотрудника ГАИ алкотестера, не предусматривает.
Доставить к врачу-наркологу (а это в ноябре нынешнего года подтвердил и пленум Верховного суда РФ) можно лишь в случаях, если бы Гончаров отказался от милицейской экспертизы, не согласился с ее результатами или при отрицательном результате экспертизы все равно выказывал бы признаки опьянения.
Ссылку на Правила освидетельствования и пленум судья Орехов счел необоснованными, о чем прямо и заявил в судебном вердикте. А и впрямь: что ему Верховный суд? Так, лавочка...
Направляя Гончарова к врачу, сотрудники ДПС забыли пригласить понятых. И тем самым нарушили требования статьи 27.12 КоАП РФ, которая гласит, что направление на медицинское освидетельствование должно осуществляться сотрудниками ГИБДД именно в присутствии оных. Отсутствие же понятых является, как заявил все тот же Верховный суд в Обзоре судебной практики за III квартал нынешнего года, является существенным процессуальным нарушением, ставящим под сомнение законность всего процесса.
— Да бог с ними, понятыми, — “спас” гаишников судья Орехов. — Где ж их брать-то?
Набедокурила и врач Подлевских, ибо использовала только тест-полоску, не являющуюся средством измерения или индикации, допущенным в качестве такового. Ведь положительный результат, выданный полоской, является лишь основанием для проведения химико-токсикологических исследований в специально оборудованной лаборатории. По предварительному тесту категорически недопустимо выносить заключение о состоянии наркотического опьянения, о чем недвусмысленно говорит все то же постановление кабинета министров №475.
— Да не морочьте нам голову! — поддержал врача-нарколога судья Орехов. — Анализы в лабораторию у нас не отбираются, потому как нет лаборатории… Да и нет в этом необходимости!
И сказанное без обиняков записал в “приговор”. На требование Гончарова истребовать заключение двух проведенных в Курской городской больнице медицинских профессиональных экспертиз судья. Орехов и вовсе ответил, как подобает специалистам по фальсификации дел: а зачем? Вы ж там дважды были — могли и подкупить врачей…
Вместо некролога
Только вдали от цивилизации судья может подписываться под фразами вроде: “нет понятых — и не надо”, “нет алкотестера — и черт с ним”, “нет лаборатории для исследований — обойдемся без нее”…
Между тем тотальное отсутствие в российских регионах сертифицированных алкотестеров, химико-токсикологических лабораторий и квалифицированных специалистов на фоне увеличения гаишного “плана” по выявлению нетрезвых водителей с некоторых пор удается лихо подменять видимостью правосудия.
По данным независимых экспертов, сегодня в России около 70 процентов дел, аналогичных делу Гончарова и во многом очень похожих на него, неизменно завершаются обвинительным “приговором”.
И только каждое десятое сфабрикованное дело буквально чудом доводится до оправдательного конца…
http://mk.ru/blogs/MK/2008/12/25/auto/388012/
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
