| Автомобильные Форумы POKATILI.RU http://www.pokatili.ru/ |
|
| Как работают пилоты. (Много). http://www.pokatili.ru/viewtopic.php?f=10&t=9587 |
Страница 1 из 1 |
| Автор: | Aleksandr1983 [ Вс сен 24, 2006 0:44 ] |
| Заголовок сообщения: | Как работают пилоты. (Много). |
Зимой работы мало, а свободного времени достаточно. Зато с мая интенсивность полетов начинает плавно увеличиваться. Норильчане и магаданцы везут детей на материк, нефтяники и шахтеры, отпахав на северах, начинают летнюю миграцию на берега Черного моря. И тут уж летчикам не до отпусков. Рубашки с коротким рукавом хватает на пару месяцев: желтеет подмышками (показатель сложности посадки). Вечно мокрый: вода, минералка, соки -- сочишься ими. Все бегом; таскаешь эти коробки, само собой, но ведь еще и перипетии полета и околополетные проблемы -- их летом немерено. Организм втягивается в эту круговерть и начинает существовать уже на резервах. Режима нет, усталость хроническая, привычка спать в любых условиях -- за штурвалом, на креслах в раскаленном салоне, в автобусе, в штурманской, на разборе... Помню, как-то, намаявшись ночью по задержке, рулили мы утром на старт в лучах зари. Пионерским салютом мы солнце не встречали: прочитав контрольную карту на рулении и проконтролировав выпуск закрылков, Филаретыч упал на пульт и спал все те долгие три минуты, пока мы подруливали к исполнительному старту. А я тянул секунды: надо уже было включать обогрев ППД и читать раздел контрольной карты "На предварительном старте", а штурман досматривал сон. И жалко было будить. Но прозвучала команда, Витя заученно щелкнул тумблерами, четко отдолдонил пункты карты; через две минуты мы неслись по полосе: "Двести двадцать! Двести сорок! Рубеж! Подъем!"... К июлю лишний вес, набранный во время зимнего обжорства и неподвижности, начинает сбрасываться. Подтягиваются и начинают позванивать нервы. Выходных мало, их почти нет. Общения дома тоже почти нет; желания сводятся к душу и сну. Тяжелой кувалдой повисает временная летняя импотенция. Сил никаких нет. Ощущение полуболезни, вонючий пот; сам себе противен, все через силу... В таком состоянии человек должен обеспечивать в небе безопасность полетов и принимать мгновенные ответственные решения. Вот так обходилась летному составу перевозка тех ста сорока миллионов пассажиров в год. Приходишь в эскадрилью после очередного острого разговора с женой. -- Я устал. Дайте чуть отдохнуть... жизни нет. -- Извини, брат. Ты сюда сам пришел? Рвался? Добровольно? А кто тебе говорил, что здесь легко? Не тянешь -- иди на пенсию, ты ее заработал. Или икра ложками, через силу, или пустой картофельный суп... диетический. Выбирай. Да чего выбирать-то... но будьте же людьми, дайте, ну, хоть три дня... -- Ладно. Вот тебе Камчатка на три дня: там и отдохнешь. Съездишь на Паратунку, искупаешься в радоновом источнике...способствует... Извини, больше дать нечего. А я ж только из Львова, из Одессы, или сидел неделю в Москве, дергал ночами оттуда Мирный с Полярным. Сидишь на той Камчатке, спишь днем, а по ночам в карты режешься от безделья. А дома все ревмя ревет без хозяина. Сиди, грызи подоконник, ревнуй жену... Господи...если бы случайно узнал, что у меня есть "дублер"...да я бы за его здоровье свечку в церкви поставил. Июль. Жара, грозы, горячий бетон перронов, светлые бессонные северные ночи, беготня по южным рынкам, коробки, корзины с вишней, сон урывками... К концу месяца отчетливо осознаешь: ты изнасилован этой работой. К августу лица у летчиков стареют. Накладывается загар: все-таки в Сочи-то мы за лето несколько раз попадаем, окунаемся в море, валяемся на пляже. -- Жалуется он. Да люди год копят на ту поездку -- и паровозом, -- чтобы в то море окунуться, а он -- несколько раз... на халяву. И правда, зажрались летчики. Такое разнообразие... а тут -- каждую ночь со своей законной, одно да потому... Мне к августу не надо ни законной, ни незаконной. Хоть в гарем меня затолкай, хоть на роскошную грудь уложи -- мне лишь бы помягче под щекой... а впрочем, хоть как, лишь бы спать, спать, спать! Летом погода есть везде. Начинаешь мечтать, чтоб хоть где-нибудь закрылось -- и ты пошел бы спать в профилакторий. Хоть бы машина сломалась и застряла -- и ты пошел бы спать в профилакторий. Хоть бы топлива не подвезли -- и ты пошел бы спать в профилакторий. Хоть бы маленькое землетрясеньице, самум, ураган, тайфун, сирокко, изверженьице вулканчика какого захудалого... И ты пошел бы спать, спать, спать в вожделенный профилакторий... В промежуточном порту падаешь на кресла в салоне и хоть десять минут... Потом что-то толкает изнутри: капитан, вставай, пора идти подписывать задание. Инструкция требует, чтобы экипаж готовился к полету в полном составе. Я смотрю на ребят: скрючились на креслах, поджали ноги, чтобы не мешать уборщицам... те понимают, тихонько протискиваются мимо экипажа и прикорнувших тут же, вповалку, проводниц, мимоходом оправляют им задравшиеся юбчонки... Да пошли вы все, с вашей инструкцией. Погода миллион на миллион, лето бушует... Спите ребята, я схожу сам, проконсультируюсь и подпишу. А вам -- лишних десять минут... ребятишки вы мои. Машина стоит, еще горячая после полета. Опущены концы упругих крыльев. На нижней поверхности, подмышками, выступил холодный пот, капает на землю: настыло на высотном морозе топливо в баках и теперь там конденсируется влага. Усталые ноги шасси, с дымящимися, облитыми водой колесами, с горячими тормозами, снова плавно нагружаются и оседают под весом закачиваемого керосина. Железным скрежетом шелестят лопатки успокоившихся турбин, вращаемых летним ветерком. Стучат клапана топливной системы: у них тоже экстрасистолы, как и у меня. В салоне тихо копошатся обслуживающие полет люди. Штурман спит с открытыми глазами -- жутковатое зрелище... а у меня перехватывает горло. Как же ты устал, брат мой, Филаретыч... Захожу в кабину. Гудят выпрямители, тонким звоном отзываются гироагрегаты. У авиагоризонтов закатились шары под лоб... как у моего штурмана. Устали мы все -- кому через час вновь поднимать в небо и тащить на себе полторы сотни пассажиров. Дайте же нам хоть десять минут... И на козырьке приборной доски безнадежно мигает красное табло: "К взлету не готов"... К концу августа начинаются туманы. Задержки, задержки, авральная работа. Расписание сбивается. Отцы-командиры хватают первый попавшийся экипаж и затыкают дыру. Звонят по домам, вылавливают на дачах. Мы норовим забиться в щели, выключаем телефоны, но все равно нас загоняют в самолет: надо вывозить домодедовских пассажиров; неделю сидят. Иду по домодедовскому вокзалу. Глянул на себя в зеркало: сгорбившийся дед, глаза красные, сивая голова всклокочена, пятки волочатся... но никто на меня не обращает внимания. В вокзале духота. Люди -- только что не верхом друг на дружке. Сидят и на окнах, и под лестницами, не протолкнуться. Очереди: у справочного, в буфеты, в туалеты, в медпункт... На привокзальной площади вытоптаны на газонах остатки жухлой травы; окрестный лес завален мусором. Везде люди, люди, люди... Внезапно меня охватывает чувство ненависти. Вот взял бы пулемет... -- Кто вас гонит? Какого черта вы все норовите лететь именно в конце августа? Это из-за вас я едва держусь на ногах. Это вы пьете мою кровь, высасываете здоровье. Будьте вы прокляты! Сдыхайте в вокзале! А они заглядывают мне в глаза. Седой инвалид, надевший летом в дорогу пиджак с орденами (может, уважат ветерана). Молодая, до конечного предела замордованная мамаша с грудным ребенком. Женщина средних лет с печатью скорби на лице, обрамленном траурной косынкой. Они все, проклятые было мною, смотрят в глаза... Капитан, сделай же что-нибудь! Мне стыдно. Я стискиваю зубы, собираю остатки сил и развожу их по городам и весям. Иду вместе с пассажирами через толпу тех, кто их ждал и дождался. Гляжу этим людям в глаза. Мой день рождения теряется в этих рейсах между летом и осенью. Тут не до гульбы. Мы с нетерпением ждем спада. Но его все нет, а интенсивность полетов такая же, а то еще и дополнительный рейс подбросят. Работаем как под наркозом. Красные глаза ввалились; сна уже нет, так, урывки. Наступает сентябрьская бессонница, результат истощения нервной системы. Жалоб у нас нет. Желаний нет. Одно сознание: безысходность. Тупик. Ущелье, по которому несешься, уворачиваясь от встающих на дороге утесов. Ждешь: вот-вот откроется простор... а впрочем, хрен с ним, с простором. Жить не хочется. Ни-че-го не хо-чу. НИ-ЧЕ-ГО! Казалось бы, в сентябре должны случаться катастрофы. Ну не могут такие экипажи обеспечивать безопасность полетов. http://www.lib.ru/MEMUARY/ERSHOW_W/zapi ... go_psa.txt |
|
| Автор: | Aleksandr1983 [ Вс сен 24, 2006 0:55 ] |
| Заголовок сообщения: | |
Наткнулся на темку. Тема заинтересовала, тем что авиакатастрофы под конец лета действительно не редкость. ПС: До своей нынешней работы я работал в таллиннском аэропорту. (Техническая мойка самолётов, иногда приходилось производить некоторые операции по заправке или откачку керосина.) И состояние пилотов к концу лета было очень утомлённое. |
|
| Страница 1 из 1 | Часовой пояс: UTC + 4 часа [ Летнее время ] |
| Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group https://www.phpbb.com/ |
|